Начала нет и нет конца
Раскрасим жизнь во все цвета
Как в первый раз сейчас и снова
Всё раскрасим по-другому (с)
Гестии не хотелось спать. Несмотря на то, что стрелка часов медленно, но стремительно, приближалась к отметке в десять, и за окном все ясно говорило о том, что уже утро, причем не такое уж раннее, большинство ее соседок до сих пор не могли оторваться от подушек, видя неизвестно уже какой по счету сон.
Но у Джонс всегда все происходило не как у людей.
Да, логично, в субботу утром можно спать. "Даже не можно, а нужно" - скажете вы, и будете абсолютно правы. Но кто сказал, что логика - лучший друг человека?
Гес проснулась часов в восемь. Посмотрев на не подающий никаких признаков жизни будильник, она сама на себя разозлилась, и постаралась продолжить прерванную дрему, перевернувшись на другой бок.
Не тут то было.
Повалявшись еще чуть-чуть в кровати, внимательно рассматривая витиеватые узоры на потолке, равенкловка пришла к неутешительному выводу, что данное занятие является бессмысленным, тем более что первые лучи осеннего солнца уже начинали прорываться сквозь не очень плотно задернутую штору, и решительно встала, раздраженно поведя плечами.
В одиннадцать лет мир кажется очень красочным. Потом он теряет эту свою неповторимую яркость, окунаясь в мутный мир всевозможных проблем и неурядиц. Гестия пока не задумывалась об этом, так как попросту еще понятия не имела о подобных вещах. Детство - уникальная и удивительная пора, и по возможности ее надо растягивать как можно дольше.
Как бы то ни было, Джонс сходила на завтрак, где столкнулась с еще немногими ненормальными, которым также не спалось в выходной день, и потом, недолго думая, направилась в библиотеку.
Раз уж так получилось, надо попытаться использовать время с умом.
И неважно, что все домашнее задание было сделано еще вчера и аккуратными стопками сложено в рюкзак. Неважно, что в такую рань (ведь для субботы десять часов - несусветная рань) в библиотеке вряд ли кого-нибудь встретишь. В конце-концов, Гес направлялась туда не ради общения.
Ее очень заинтересовала последняя тема по Зельеварению. Профессор Слизнорт обещал, что на старших курсах они будут изучать данный параграф более детально, но разве это могло хоть сколечко смутить невероятно упертую и любознательную особу по имени Гестия Джонс? Нет, конечно.
Очутившись среди стеллажей, равенкловка с удовольствием вдохнула запах, который уже давно ассоциировался у нее с едва уловимым духом новых знаний.
В доме Дхонсов имелась библиотека, но куда ей было равняться с Хогвартской? Ежу понятно, что школьные архивы - едва ли не самое богатое собрание литературы во всей стране, если не во всем мире. Однако, Гес еще с раннего детства запомнила те моменты, которые она всегда ждала с особым нетерпением, когда она вместе с мамой приходила в специально отведенную для книг комнату, гордо именуемую библиотекой, с длинным столом по центру и высокими стеллажами по краям. Две яркие настольные лампы, полумрак, свойственный таким помещениям, и пьянящий запах мяты - любимого освежителя Сьюзан Джонс. Они могли сидеть там часами, окунаясь с головой в сказочный мир благородных героев и прекрасных принцесс. Иногда к ним присоединялся отец, таща за руку отчаянно сопротивляющуюся Гвеног.
Воспоминания о родителях и сестре вызвали на лице Гес широкую и искреннюю улыбку, с небольшим оттенком грусти в глазах. Она не видела их уже целых два с половиной месяца! Будучи существом непосредственным и по натуре своей не умеющим юлить, Гестия не скрывала, что скучает по дому, хотя в Хогвартсе ей очень нравилось, и покидать школу она ни в коем случае не хотела. Такая вот дилемма, решать которую приходилось не раз, причем совершенно разным людям.
Возвращаясь к нашему утру.
Очутившись в нужной секции, Джонс положила на стол перо и лист пергамента, на котором возможно чуть позже появятся какие-то заметки, и отправилась искать нужный справочник. Стоит заметить, что помещение не было вовсе безлюдным. В других концах слышались перешептывания и шуршание учебников, а в непосредственной близости, прямо за соседним столом, одиноко сидел какой-то мальчик. Кажется, тоже первокурсник, и, кажется, из Гриффиндора. Однако имени его Гес вспомнить не могла.
Заложив за ухо непослушную прядь и поправив очки, юная любительница раннего чтения увлеченно водила пальцем по книжным переплетам, подыскивая нужное название. Все не то.
Нахмурив носик, равнекловка пододвинула стул и встала на него, дабы иметь возможность дотянуться до верхних полок.
Одна книга ее в итоге заинтересовала. Впрочем, после первого прочтения названия Гес не то чтобы поняла многое, однако была полна решимости разобраться. Фолиант был не очень древним - такие в открытой секции были редкостью, и едва ли могли понадобится первокурсникам - но очень большим и толстым. Это свидетельствовало о том, что в нем наверняка хранится куча бесполезной информации, среди которой, совершенно случайно, могло затесаться что-то нужное.
Став на носочки, кряхтя и громко возмущаясь про себя, Гес таки умудрилась достать злополучный справочник, но тут же почувствовала, что теряет равновесие. Стал выбор - упустить книгу, или же свалится вместе с ней. В первом случае мадам Пинс будет очень долго возмущаться, но в итоге успокоится, так как другого выбора у нее не остается. Во втором будет больно, и не факт, что все закончится так благополучно. Резонно решив, что первый вариант предпочтительней, Гес картинно взмахнула руками, разжимая пальцы. Фолиант стремительно полетел вниз, но резкого удара об пол не последовало. Вместо него - глухой звук, непонятное шуршание, и чей-то вскрик.
Гес обернулась, с ужасом обнаруживая, что ее драгоценная книга упала не куда-нибудь, а прямо на голову тому самому мальчику, который мирно сидел в одиночестве. Она и не заметила, как приблизилась в плотную к его столу.
- Ой! - спрыгнув со стула, девочка поспешила к нему, на ходу стараясь унять панику. Я ж его не убила? Нет, конечно. Может разве что только сильно покалечила.
Очутившись рядом с ним, Гес, не дожидаясь реакции, схватила мальчика на руку, и стала прощупывать пульс. Убедившись в его наличии, равенкловка выдохнула, и только теперь присмотрелась к своему новому знакомому. Худощавый, с русыми волосами, бледный, с очень холодными руками и каким-то странным выражением карих глаз. Подавшись вперед, Гес пощупала его лоб - теплый, но не горячий.
- Прости, пожалуйста... Я не хотела, просто достала книгу, и не смогла удержать равновесие, - отстранившись, она обеспокоенно осматривала его лицо, ожидая реакции, все еще продолжая сжимать ладошкой его руку.

В тот день мы встретились, ты стояла у самой воды, я издалека тебя заметил, помню, меня сразу к тебе потянуло, я подумал «надо же, как странно, человек стоит спиной, а меня к нему тянет…» (с)
Очень странный мальчик, Гестия это сразу поняла. Но, что не менее странно, ее это отнюдь не оттолкнуло. Наоборот, девочка инстинктивно придвинулась поближе, но руку убрала, явно сообразив, что ему или же неловко, или же не очень приятно.
Нервно сглотнув, она глубоко вдохнула, окончательно успокаиваясь, убедившись, что никому не навредила. Теперь, наверное, стоило развернутся и уйти... А как иначе? Не быть же навязчивой.
Несмотря на всю прямолинейность и непосредственность, Гес боялась новых знакомств. Особенно сейчас, начиная взрослеть, будущая девушка часто начинала чувствовать себя неловко, когда надо было завести разговор с малознакомым человеком.
Сейчас же этот мальчик был ей и вовсе незнаком, она даже имени не знала. Хотя... Что мешает мне узнать?
Каждый человек имеет свои особенности характера. У Джонс это... Сложно сказать. С одной стороны, она веселая и добродушная. С другой - чертовски скромная, неуверенная в себе. В определенные моменты будет идти вперед, и остановить ее почти невозможно, в другие - не сдвинется с места, словно боясь показать свою слабость.
В данной конкретной ситуации Гес вроде бы и хотела уйти - по крайней мере, какая-то ее часть явно боялась продолжать этот неловко начатый разговор. Однако, она осталась, подчиняясь другим порывам. Любопытство. Или же скорее любознательность - что-то ей подсказывало, что нельзя проходить мимо этого необычного мальчика. Интуитивно Гес чувствовала какое-то странное притяжение, желание подружится. Вот так вот, фактически с первого взгляда. Это ведь грустно, когда нет друзей.
Некоторое время она просто сидела, наблюдая за медленно падающими капельками из перевернутой чернильницы.
- Меня зовут Гестия... Гестия Джонс, - она окинула взглядом его мантию, эмблему Гриффиндора, и мысленно кивнула, в очередной раз убеждаясь, что память ее не подводит. Он учится на параллели, значит, они должны были пересекаться, просто еще не успели познакомится более близко. Не успели или не хотели? Учитывая, что этот гриффиндорец сидит субботним утром в библиотеке, один, можно было придти к вполне резонному выводу, что он не очень общительный.
Впрочем, на данный момент это не так важно.
- Еще раз прости, я правда не хотела, - смущенно улыбаясь, она пододвигает соседний стул, на котором несколько минут назад стояла, доставая злополучную книгу, которая теперь преспокойненько покоилась на столе, и усаживается рядом. Достает палочку, и неловко ею взмахивает. - Evanesco! Ты не против, если я посижу рядом?
Протянув руку к фолианту, она проводит пальцами по обложке, чувствуя подушечками витиеватый узор, словно размышляя, стоит открывать, или лучше позже. Благодаря выученному и отрепетированному не так давно заклинанию, пятна от чернил исчезли, мамам Пинс, слава Мерлину, ничего не заметила. Конечно, любой взрослый и опытный волшебник мог бы справится с задачей более качественно и элегантно, но не суть. Для первокурсницы покатит.
Мысли были странными, как и все сегодняшнее утро. Ситуация вышла глупой, нелогичной, и Гес было стыдно за свое опрометчивое поведение. Как так можно было, фактически напасть на человека, и даже толком не извинится!
Джонс уже слышала в голове укоризненный голос матери. Сьюзан была не то чтобы ярой подражательницей всяких там законов вежливости, однако старалась вырастить из дочерей полноправных членов общества, которые не будут наживать себе лишних врагов. Что касается Гвеног - еще рано делать какие-либо выводы, ведь десять лет не является тем возрастом, когда можно говорить о подобных вещах. Если же завести речь о Гес, то тут опять таки не все так просто... Девочка вежливая, пока ей отвечают аналогичной вежливостью. Она тихая, скромная, если только не задеваются понятия, близкие ей по духу. Она очень... увлекающаяся, если можно так сказать. Эмоциональная, и будет рьяно убеждать окружающих в своей правоте, ежели сама в ней уверена, потому как показывать свою некомпетентность ей вовсе не хотелось бы. Даром что ли на Равенкло учусь.
Сейчас же она молча сидела, уткнувшись в книгу, периодически посматривая на мальчика, так и не дождавшись от него ответного "откровения". Молчание затянулось, и Гес наконец-то таки решилась перейти к более активным действиям.
- А тебя как зовут? Ты ведь из Гриффиндора? - она снова коротко улыбнулась, указывая пальцем на эмблему, и даже постаралась подмигнуть, словно подбадривая и располагая к разговору.

____

Evanesco - заклятие исчезновения. Им можно, к примеру, очистить котел от неудавшегося зелья.

Yeah, you've got that something,
I think you'll understand. (c)
Мы уже говорили о том, что ситуация получилась странной?
Ну да, странная, даже без сомнений. Но если бы она подходила под описание "обычная", было бы лучше? Отнюдь нет, скорее скучно.
Гес мысленно пожала плечами, и вновь обратила все свое внимание на нового знакомого. Значит, Ремус. Если бы Джонс знала это имя, она бы вспомнила. Его нельзя было назвать среднестатистическим.
- У тебя красивое и необычное имя, - девочка некоторое время просто смотрела на его лицо, практически не двигаясь и не говоря ни слова. Затем резко дернулась, наморщила носик, откинула с лица непослушную прядь волос, которая заслоняла весь обзор, и поправила очки.- Тебе до сих пор больно?
Тема сменилась чересчур резко. В принципе, весь разговор получался отрывистым, нелогичным, каким-то... детским, что ли. А чего вы ожидали? Интеллектуальных бесед и дискуссий на тему последних разработок в области Трансфигурации?
Несмотря на то, что Гестия являлась довольно таки смышленым ребенком, в данной ситуации ею двигали простое детское любопытство и заинтересованность. Возможно, со стороны это и выглядело немного навязчивым, потому как мальчик отвечал кратко, даже отчужденно. Хотя последовавшая за словами улыбка смягчила ситуацию. Гестия воспряла духом.
- Спасибо, факультет очень хороший. Правда, я учусь там всего ничего... - она направила задумчивый и слегка мечтательный взгляд на противоположный стеллаж, словно стоящие там книги ее очень интересовали. Несложно было догадаться, что на самом деле все было совершенно не так. Девочка фактически не видела названий - точнее, сетчатка глаза их идентифицировала, но сознание фильтровало эту информацию, так как было занято гораздо более важными вещами.
- А Шляпа хотела меня отправить на Гриффиндор, - результат вышеупомянутых умозаключений не заставил себя ждать. Голос звучал звонко и бодро, что проходившие мимо ученики, которые уже начали потихоньку стекаться в библиотеку, удивленно вздрагивали - не ассоциировалось у них с этим местом детское веселье. - Но, скорее всего, я не настолько смелая. А ты смелый?
Вопросы возникали сами собой, Гестия порой даже не успевала их додумать. В отличии от Ремуса, который больше отмалчивался. Возможно, стеснялся, а может просто не хотел.
Говорят, что дети, которые воспитывались в не очень благополучных семьях, быстрее взрослеют. Судя по всему, этот странный гриффиндорец очень хорошо подходил под вышеупомянутую категорию. Конечно, Гес вряд ли смогла бы дойти до таких выводов самостоятельно, однако равенкловка чувствовала, что что-то не так. Словно Ремус и правда чего-то боится. Меня? Или общения со мной?
Для Джонс это было вдвойне странно. За всю свою, пусть пока и не очень долгую, жизнь, она по сути еще не успела узнать, что такое трудность. Самая большая проблема, возникшая было на ее пути - отказ мамы давать шоколадку именно в тот момент, когда ее об этом просили. Разве это трудность? "Курам на смех" - как любил говорить дедушка. Тем более, что через два часа Гес эту самую шоколадку таки получала.
У Ремуса все явно обстояло иначе. Его затравленный взгляд о многом говорил. То, что он сидел в библиотеке в гордом одиночестве - тоже. Он с виду очень милый, вежливый, почему же он боится всех вокруг?
Этот страх очень хорошо ощущался с самых первых минут разговора. Стремительно отдернутая рука, желание оказаться как можно дальше, непонятное смущение и неловкость - все вышеперечисленное едва ли являлось стандартной реакцией на свалившуюся буквально с неба книгу.
В общем, было о чем поразмыслить, чем равенкловка, собственно говоря, и занималась, полностью оправдывая репутацию своего факультета.
Мимо прошуршала мадам Пинс, окидывая хищным взглядом быстро "размножающихся" учеников. Солнце светило все ярче, и в библиотеке собирались в основном представители младших курсов, так как старшекурсники наверняка найдут в погожий субботний день занятия поинтересней.
Из приоткрытого окна в помещение проникал осенний, уже почти по-зимнему прохладный, ветерок. Снег, выпавший пару дней назад, уже успел почти весь растаять.
Темно бордовые с коричневыми полосками шторы, висевшие на ближайшем окне, были запахнуты совсем неплотно, и сквозь не очень большую щель на стол, за которым как раз и сидели Гестия и Ремус, падал тоненький лучик солнца, в свете которого ясно виднелись танцующие пылинки. Резьба стула также отлично оттенялась освещением, и художник явно был бы доволен.
Но художника поблизости нет, - чуть ли не с сожалением подумала Гестия, даже не пытаясь объяснить самой себе, откуда у нее в голове возникла такая странная мысль. Наоборот, девочка в принципе думала не очень долго. Снова встрепенулась, даже слегка вздрогнула, заерзала на стуле, а потом резко подалась вперед, облокачиваясь об стол локтями, спрашивая чуть ли не заговорщическим шепотом.
- А ты умеешь рисовать? - и замерла, ожидая ответа, словно от него могла бы зависеть чья-то жизнь.

Something in your eyes was so inviting,
Something in your smile was so exciting,
Something in my heart,
Told me I must have you. (c)
Дети. Какие же они еще по сути дети. Пытаются казаться взрослыми, приходят в библиотеку, с серьезным выражением лица листают толстые учебники. А как же обычные детские радости?
Как же пускание воздушного змея? Зеленого такого, "насыщенного", с красными потрепанными лентами на так называемых "крыльях". Один резкий порыв ветра - и он летит ввысь, на оставляя себе времени на колебания. Трепыхается, подчиняясь каждому новому порыву.
Как же хочется растянуть это чувство - свобода. Только в детстве она настолько пьянящая, настолько безграничная, что аж скулы сводит от до такой степени непередаваемых ощущений. Почему же дети в большинстве своем не ценят этого? Почем стараются повзрослеть быстрее? Почему... почему... почему?
Потому что только взрослый может по-настоящему понять, что это такое - быть ребенком. Только взрослый может пожалеть о том, что в свое время утратил собственную неповторимую возможность. И только взрослый никогда не будет оглядываться, ведь опускать руки - это слишком по-детски.
Гес снова коротко улыбнулась. Интересный он, этот Ремус. Вроде бы и хочет сказать многое, но молчит, ограничивая свой ответ лишь парой-тройкой скупых фраз. Словно пытается перебороть внутри себя железобетонную преграду, жутко упертую. Надо постараться ему помочь.
Шляпа много чего решает, но не всегда ее решения оказываются верными. Нельзя же сказать, что все поголовно равенкловцы жутко сообразительные и одаренные волшебники, также как и не все гриффиндорцы - храбрые идиоты, далеко не каждый хаффлпаффец является добродушным глупцом, а уж про вполне адекватных слизеринцев и говорить не стоит - их много.
После того, как Гестия вникла во все особенности распределения по факультетам, она весьма удивилась выбору Шляпы в ее случае. Но пришла к тому же выводу, что и Ремус сегодня - ей, Шляпе, наверняка виднее.
– Я… не знаю, я и не пробовал никогда. А ты?
Девочка не расстроилась, услышав подобный ответ. Наоборот, она даже воодушевилась.
- Тоже нет, и никогда не умела, - она картинно развела руками, наглядно показывая, что в данном вопросе давно уже помахивала белым флагом. До сегодняшнего дня, по крайней мере. - Но разве нам что-то мешает начать учится?
Джонс подмигнула своему новому знакомому, и тут же развела бурную деятельность. Сбегала за соседний стол, на котором продолжали мирно покоится ее принадлежности - свиток пергамента и перо. Тут только она заметила, что допустила явную оплошность, забыв прихватить с собой чернила. С досадой нахмурившись и прикусив губу, она посмотрела на чернильницу Ремуса, которая была разбита не без ее участия.
- У тебя случайно нет запасных чернил? - в голосе теплилась надежда.
Рисование - это очень специфическая наука. Посещая маггловскую школу, Гестия никогда не блистала в данной области. Не имея природного предрасположения, девочка не хотела этим заниматься, потому и тянулась исключительно благодаря жалости учителей, которым было ее просто жалко.
Однако периодически ее посещали мысли - а что если попробовать?
Гес до сих пор помнила тот момент, когда впервые увидела уличного художника. Они с родителями и Гвен тогда гуляли по исторической части Лондона. Один из многочисленных торговцев предложил миссис Джонс попозировать - ему надо было для каталога. Сьюзан, немного подумав, с радостью согласилась - она, в отличии от старшей дочки, являлась творческой натурой, работала дизайнером в одной весьма солидной фирме.
Гестия заворожено следила за движениями незнакомого мужчины. Буквально за считанные мгновения из-под его карандаша появлялся шедевр. Тонкие линии, изящные черты лица, очень четко переданное выражение глаз. Гес и предположить не могла, что человек в состоянии такое сотворить!
Конечно, ей тогда ведь было всего шесть лет, и это открытие надолго украло покой ее еще не до конца сформировавшегося сознания.
Через неделю у Гестии появилось страстное желание научится делать также. Но, как только Сьюзан взялась объяснять дочери азы художественной науки, это самое желание тут же пропало, возвращаясь иногда лишь короткими периодами, совсем ненадолго.
Вот сейчас как раз выпал такой вот период. Может, причина в новом знакомстве, а может просто день такой, но уже через мгновение равенкловка увлеченно осматривала помещение, примеряя возможные элементы будущей "картины".
- И ты будешь мне помогать! - не терпящим возражения тоном заявила девочка, строго посматривая на Ремуса, так как подозревала, что он сам не придет в восторг от этой затеи. Хотя, может и нет.